Арифа Капба. Сирийские репатрианты - адаптация и интеграция

Введение

Переезд потомков махаджиров из Сирии в Абхазию стал наблюдаться после того, как события в Сирийской Арабской Республике стали приобретать все более агрессивный и кровавый характер. Уже в конце декабря 2011 года МИД Абхазии распространило заявление, в котором выражалась озабоченность в связи с развитием политического кризиса в Сирийской Арабской Республике и судьбой проживающих там абхазов. По решению правительства Абхазии в Сирию дважды были направлены правительственные миссии (август, сентябрь 2012 года), состоявшие из представителей Госкомитета по репатриации, МИД республики и Федерации абхазских культурных центров в Турции. В результате поездки было проведено анкетирование, и таким образом собралась информация о желающих переселиться в Абхазию людях. Также была налажена так называемая «горячая линия» с консульской службой посольства РФ в Сирии. Это помогло упростить порядок получения российских транзитных виз для репатриантов. При содействии российской стороны были организованы чартерные авиарейсы из Дамаска. Практически все финансовые расходы взяло на себя абхазское правительство. [1]

На сегодняшний день количество людей, переселившихся из Сирии в Абхазию, достигает 522 человек.[2] Все семьи репатриантов расселены в частных домах и квартирах, которые оплачиваются за счет государства. Известно также, что они получают ежемесячное пособие, которое составляет две тысячи рублей на совершеннолетнего человека и по три тысячи рублей на пенсионеров и несовершеннолетних детей. Также для репатриантов при госкомитете по репатриации организованы бесплатные курсы обучения абхазскому и русскому языкам.

Отношения к сирийским переселенцам

Процесс возвращения репатриантов в Абхазию стал предметом широкой общественной дискуссии. В обществе на этот счет были разные мнения. Одни предлагали считать приезжающих в Абхазию людей беженцами, которым абхазское государство оказывает гуманитарную помощь, другие же относились к ним как к репатриантам, которых Абхазия, согласно абхазскому законодательству (закону о репатриантах) возвращает на историческую родину. Исходя из этих двух мнений в обществе складывалось отношение к людям, прибывающим в Абхазию. Одни по отношению к ним использовали такие термины как «вернувшиеся на историческую родину», «братья из Сирии», «сирийские абхазцы», другие же называли их просто «сирийцами», порой «сирийскими беженцами». В официальных СМИ зачастую этот процесс рассматривается как нечто положительное, прогрессивное, более того - как один из значительных шагов вперед в развитии республики, и практически вся информация подается в восторженно патриотическом тоне. Тем не менее не секрет, что в самом обществе по этому поводу существовали и бытуют разные мнения. Некоторые граждане Абхазии относятся к процессу репатриации неодобрительно и даже враждебно. По их мнению, на обустройство людей из Сирии государство выделяет непомерно большие средства, в то время как эти финансы могли бы быть потрачены на проблемы, которых и так немало в государстве.

Все сходятся в том, что возвращение сирийских абхазов на родину - это благо, но складывается впечатление, что отсутствует общая стратегия и политика их дальнейшего интегрирования в абхазское общество. По крайней мере пока никто официально, на государственном уровне, эту стратегию не озвучивал. В социальных сетях, в частности в сети «Facebook», поднимается и тема интеграции сирийских абхазов. Очень часто звучат обвинения в адрес государства и правительства в непродуманности и хаотичности действий, связанных с вопросом возвращения репатриантов, впрочем, стоит отметить, что пока еще никто из представителей общества или экспертов тоже еще не предлагал стратегии интеграции.

В том числе не все еще не определено и нет единого мнения по поводу того, кто все же должен приезжать в Абхазию – потомки абхазов или всех черкесов, кто из них имеет право на получение гражданства и т.п.[3]

Как живут репатрианты из Сирии, как они себя чувствуют ?

Чтобы ответить на этот вопрос, мы проинтервьюировали десять репатриантов, а также пообщались с экспертами в этом вопросе, которые общаются и работают с репатриантами из Сирии каждый день.

Трудоустройство: Самой главной проблемой являются сложности с трудоустройством. Из десяти опрошенных нами репатриантами трудоустроено всего двое. И оба работают врачами-офтальмологами в Сухумской центральной глазной больнице. Тут стоит отметить, что это не единственный пример, когда сирийские абхазы трудоустраиваются именно в государственные учреждения. Видимо, тут в первую очередь срабатывает общий принцип и настрой на помощь этим людям со стороны государства. Так, на работу в Абхазскую государственную телерадиокомпанию приняты трое специалистов – два звукорежиссера и оператор. Многие репатрианты из Сирии были трудоустроены в МИД республики. Именно благодаря работе этих специалистов была запущена работа арабской версии сайта главного внешнеполитического ведомства Абхазии. Но тут следует оговориться, что подобные примеры трудоустройства все же единичны, в большинстве случаев сирийские абхазы испытывают огромные трудности с поиском работы, и это при том, что практически в каждой семье, а сирийские семьи состоят, в основном, из четырех и более членов, есть высокообразованные люди, специалисты в различных областях.

Таким образом, складывается ситуация, когда семья в среднем из четырех человек должна прожить на 8-10 тысяч пособия в месяц. Естественно, что при таком раскладе дел многие вынуждены искать любой заработок, в том числе и с помощью физического труда.

К сожалению, безработица - это общая проблема в республике. В Абхазии довольно много молодежи, которая получила высшее образование, но по два-три года не может устроиться на работу. Но в случае с репатриантами дело осложняется еще и тем, что в отличие от тех, кто здесь имеет собственность, родственников, которые могут помочь, землю, которую можно возделывать, соответственно, огород и пропитание, у них всего этого нет, и помощи ждать неоткуда. «Государство дает нам жилье, и посильное ежемесячное пособие, но нам все равно не хватает на жизнь, и мы не знаем, что будет дальше», - говорит одна репатриантка.

Однако тут стоит оговориться, что все другие граждане республики не получают вообще никакого пособия (допустим, по безработице), а пенсия значительно меньше той суммы, которая выделяется на одного репатрианта в месяц, и составляет всего 500 рублей в месяц. Здесь кроется одна из причин резкого неприятия положения возвращенных из Сирии людей. Местных жителей возмущает, что на содержание как они их называют «сирийцев» государство тратит больше денег, чем на поддержание неимущих слоев «своего населения». Это вызывает негативное отношение некоторых слоев общества к репатриантам, а порой даже чувство ненависти и агрессии. Так, имели место пускай и единичные, но все же акты агрессии по отношению к репатриантам, одного из них, к примеру, избили в Гудауте.

Ситуация усугубляется тем, что внутри общества муссируются слухи, будто каждый репатриант получает ежемесячное пособие от государства в размере десяти тысяч рублей. «Нас обвиняют в том, что мы бездельники, получаем десять тысяч рублей в месяц и еще жалуемся. Мы не знаем, откуда эта информация, но говорим, что это неправда. Мы не бездельники, мы очень даже любим и готовы работать», - говорит один 20-летний репатриант. В Сирии он окончил ПТУ (технический вуз) и год работал электриком. По его словам, и здесь ему изредка перепадает работа по профилю, но чаще он согласен на любой заработок. В его семье еще двое младших детей, мать и больной отец.

Знание языка: Проблема трудоустройства связана с незнанием языка лишь отчасти, считают репатрианты. Так, например, многим специалистам для работы не требуется хорошее владение языком, например, врачам, техникам и прочим специалистам. Но, конечно, и этот фактор является довольно существенной причиной для работодателей, чтобы отказать в принятии на работу. Тут стоит отметить, что обучение языку - это именно та часть процесса интеграции репатриантов в абхазское общество, где государством ведется более или менее систематизированная работа. Так, пару месяцев назад при Госкомитете по репатриации открылись бесплатные курсы по обучению репатриантов из Сирии абхазскому и русскому языкам.

Но, к сожалению, это тоже является поводом для недовольства некоторых слоев населения. Например, согласно законам, подобные языковые курсы должны быть открыты и для других категорий людей, например для тех, кто имеет вид на жительство, и для всех, кто претендует на абхазское гражданство, но для них пока такие курсы не организованы. То есть многие считают, что на лицо отсутствие равных возможностей для всех.

Курсы абхазского языка пользуются популярностью среди молодых представителей сирийских абхазов. Но со временем и тут проявляется определенная проблема. Пожив в Абхазии какое-то время, наши соотечественники из Сирии понимают, что основным языком общения в республике является не абхазский, а русский язык. Именно им пользуется большинство людей на улице, в учреждениях, магазинах и прочих местах. Через какое-то время репатрианты делают вывод, что для интеграции в местное общество им нужно скорее учить русский, а не абхазский язык. «Репатрианты все чаще говорят: давайте перестанем учить абхазский, и лучше займемся русским языком, он тут нужнее», - рассказывает Тамила Аршба, преподаватель. Очевидно, что и этот вопрос является предметов довольно жесткой дискуссии между либерально настроенными слоями населения, которые считают, что репатриантов надо обучать как абхазскому, так и русскому языкам, и более радикально настроенными членами общества, уверенными, что изучать репатрианты должны лишь абхазский язык.

Гражданство: Из других перечисленных проблем сами репатрианты также называли трудности с получением абхазского гражданства и паспортов. Тут стоить отметить, что многие люди, переехавшие в Абхазию из Сирии, уже получили гражданство и паспорт Абхазии, но для многих из них процедура получения паспортов слишком затянулась, документы сданы уже несколько месяцев назад, а паспорта до сих пор не получены. Некоторые репатрианты отмечали, что бoльше сложностей в этом вопросе возникает на пути лиц черкесского происхождения, чем потомков абхазов. Скорее всего эта проблема возникает потому, что в обществе еще не определено и не решено точно, кто все же имеет право на возвращение в Абхазию – потомки всех черкесов или только абхазов.

Образование: Многие из репатриантов жалуются на то, что не могут устроить своих детей в детские дошкольные учреждения – детсады. Отказы мотивируются отсутствием мест в садах. При этом дело обстоит лучше с принятием детей репатриантов в школы, особенно много этих детей учится в сухумском лицее-интернате и сухумской школе № 1.

Пожалуй, особняком в теме интеграции сирийских абхазов в нашем обществе стоит вопрос моральной или, если можно так выразиться, психологической интеграции. Так, одна абхазка из Сирии в беседе с нами пожаловалась на то, что ее соседи (в основном абхазцы) относятся к ней «не очень хорошо». Женщина отказалась рассказать подробности, но уверила нас, что «чувствует антипатию со стороны соседей». «Я всегда мечтала вернуться на землю предков, привести сюда своих детей. Мы хорошо жили, в самом центре Дамаска, муж остался там, присылает нам средства, мы не чувствуем нужды финансовой, но нашу душу терзает то, что мы не получили тут того, чего ждали, не познакомились с однофамильцами, мало общаемся с абхазами. Мы тут чужие и нам постоянно дают об этом знать», - говорит женщина.

О подобной проблеме говорят многие из репатриантов. Зачастую они не чувствуют ни любви, ни понимания, более того, они ощущают неприязнь и неприятие со стороны многих представителей местного населения. Об этом мы побеседовали с Хаири Кутарба. Он вернулся на землю предков из Турции двадцать лет назад, сегодня ощущает себя вполне интегрировавшимся человеком, но при этом хорошо понимает чувства тех, кто сейчас процесс адаптации только проходит. «Очень многое зависит от того, как ведут себя местные жители с репатриантами. Некоторые речи, которые мы слышим, например изречения типа «мы вас тут приютили, от войны спасли, а вы еще и недовольны», или «тут и нам не дают квартир и месячного содержания просто так, а вы еще и возмущаетесь», совершенно недопустимы и даже оскорбительны по мнению Кутарба. Государство должно сделать все, чтобы у общества появилось понимание всей значимости возвращения этих людей на историческую родину, считает он.

Заключение

Таким образом, вырисовывается целый ряд проблем, имеющихся в этой области. Пожалуй, главной из них, из которой вытекают все остальные трудности, является отсутствие общей государственной долгосрочной стратегии возвращения репатриантов на историческую родину. Несмотря на создание при госкомитете специального отдела по интеграции, который призван решать эти вопросы; несмотря на немалые финансовые затраты (в месяц на нужды репатриантов из Сирии выделяется 2,5 миллиона рублей), на финансовую помощь со стороны жителей страны (администрации Галского района и города Новый Афон единожды выделили из бюджета на нужды детей репатриантов по 420 и 720 тысяч рублей соответственно), все же существует огромное количество трудностей.

Как сделать так, чтобы вернувшиеся на родину 522 человека сразу после стабилизации положения в Сирии не вернулись домой, как интегрировать их в абхазское общество, решить вопросы жилья и трудоустройства, психологической интеграции. И, наконец, вопрос, который на данный момент в силу существующих трудностей даже рассматривать сложно – возможны ли новые волны возвращения репатриантов и насколько это целесообразно. На все эти очень сложные вопросы может дать ответ лишь система и проработанная тактика, которая должна проявиться и быть четко обозначена в стратегии.

На мой взгляд, стратегия должна дать ответы на некоторые важные вопросы. Кто имеет право на возвращение – все черкесы-адыги или исключительно потомки абхазов. Тут нужно дать четкое обоснование, донести это до общества путем СМИ, общественных дискуссий, статей, передач и т.п. Люди, живущие в Абхазии, должны четко осознать, зачем нужен процесс репатриации, в чем от этого польза государству, чтобы больше никто не задавался вопросом – «а зачем они собственно приезжают?». Надо дать четкое определение обществу того, что сейчас происходит - процесс репатриации или процесс оказания гуманитарной помощи сирийским беженцам, потому что в первом случае все финансовые расходы государства оправданы и имеют долгосрочные цели, а во втором – это уже вопрос.

Вот несколько важных вопросов для уточнения, которые нужно учитывать при составлении стратегии.

1. При возвращении репатриантов в Абхазию им должны быть четко разъяснены правила их репатриации, должны быть оговорены (максимально честно) условия их проживания, места их проживания, точно названа сумма пособия, которую они смогут получить от государства и т.п., и только в случае получения полного письменного согласия репатриироваться навсегда их можно переселять в Абхазию. Без этого процесс репатриации не будет иметь никакого смысла.

2. Нужно четко обозначить в стратегии: кто имеет право на возвращение и сколько еще (количественно) можно переселять.

3. Как уравновесить права репатриантов и других слоев населения, чтобы не возникало чувства неравенства и проблем из-за этого. Имеются в виду другие слои населения Абхазии, которые тоже имеют право на изучения абхазского языка, предоставление соцпособия и т.п.

[1] В соответствии с отчетом от ноября 2013 года председателя Госкомитета по репатриации Хрипса Джопуа кабинету министров, только с мая 2013 года на эти нужды было потрачено 117 миллионов рублей.

[2] Именно такую цифру озвучило руководство Государственного комитета по репатриации на недавнем совещании у президента Александра Анкваб.

[3] В соответствии с отчетом от ноября 2013 года председателя Госкомитета по репатриации Хрипса Джопуа кабинету министров, 50 процентов из этих 522 человек – абхазские и абхазо-адыгские семьи. Остальные – представители адыгских семей.

Источник: http://www.international-alert.org/blog/syrian-repatriates-adaptation-and-integration-ru